Авиационный поршневой двигатель ММ 100
Двигатель ММ-100, созданный на московском заводе «Мотор», — копия немецкого мотора «Мерседес». Отечественный авиационный двигатель должен был поднимать в небо четырёхмоторный самолёт, самый большой на тот момент в мире. Но промышленное производство такого мотора «Мотор» не потянул.
Перед Первой мировой войной европейские страны активно создавали авиационный флот. Россия была в их числе и, можно сказать, преуспела. Её воздушные силы к началу войны оказались самыми многочисленными — 224 машины. Среди них был и первый в мире четырёхмоторный серийный аэроплан «Илья Муромец», специально разработанный Игорем Сикорским для бомбометания. Самолёт стал беспрецедентным для того времени: размах крыла — 32 метра, длина — 18 метров, максимальная взлётная масса — 7 тонн. Такой богатырь мог нести до полутора тонн бомб.
Проблема «Ильи Муромца», как и всех остальных российских самолётов, была в двигателях. В России не создавали своих моторов — их закупали за границей или в лучшем случае изготавливали копии. «Илья Муромец», например, летал сперва на немецких моторах, а потом — на купленных в Англии. Однако руководство Императорского военно-воздушного флота приняло решение о расширении производства авиадвигателей в России. За основу решили взять какой-нибудь из немецких рядных двигателей водяного охлаждения фирм «Бенц» или «Мерседес». В 1915 году военные объявили конкурс, победителем которого стал московский завод «Мотор».
«Мотор» сделал копию двигателя «Мерседес D.I» мощностью 100 лошадиных сил, который считался одним из самых надёжных и безотказных. Копия, получившая название ММ-100, почти не отличалась от оригинала, но всё же имела ряд особенностей. В российском варианте над блоком цилиндров был установлен расширительный водяной бачок, картер имел воронкообразную, а не скошенную назад, как у D.I, форму, а маслонасос находился не в задней, а в центральной части. Установить точное назначение этих изменений уже нельзя, но, вероятно, конструктор таким образом хотел улучшить сбор и откачку отработанного масла. Кроме того, дорогие и сложные стальные цилиндры немецкого мотора заменили на литые чугунные.
Завод собрал всего пять экземпляров, но все они были признаны дефектными. Исправить ошибки и наладить производство так и не получилось: ни у «Мотора», ни у других предприятий не было производственных мощностей для серийного производства двигателей. Даже первая партия, судя по отсутствию штампов на деталях, делалась вручную.
Судьба четырёх двигателей ММ-100 неизвестна. Единственный сохранившийся образец после революции путешествовал по разным музеям. В начале 1930-х он был передан Дворцу техники — и в итоге оказался в коллекции Политехнического музея.
На медной пластинке, закреплённой на картере над выходным валом, видна надпись: «Авiацiонный отделъ т-ва “Моторъ” — Москва». На картере в двух местах гравировка: порядковый номер «2».